Г. А. ПОТЕМКИН

Когда Потемкин сделался после Орлова любимцем императрицы Екатерины, сельский дьячок, у которого он учился в детстве читать и писать, наслышавшись в своей деревенской глуши, что бывший ученик его попал в знатные люди, решился отправиться в столицу и искать его покровительства и помощи.

Приехав в Петербург, старик явился во дворец, где жил Потемкин, назвал себя и был тотчас же введен в кабинет князя.

Дьячок хотел было броситься в ноги светлейшему, но Потемкин удержал его, посадил в кресло и ласково спросил:

—    Зачем ты прибыл сюда, старина?

—    Да вот, Ваша Светлость,— отвечал дьячок,— пятьдесят лет Господу Богу служил, а теперь выгнали за неспособностью: говорят, дряхл, глух и глуп стал. Приходится на старости лет побираться мирским подаяньем, а я бы еще послужил матушке-царице — не поможешь ли мне у нее чем-нибудь?

—    Ладно,— сказал Потемкин,— я похлопочу. Только в какую же должность тебя определить? Разве в соборные дьячки?

—    Э, нет, Ваша Светлость,— возразил дьячок,— ты теперь на мой голос не надейся; нынче я петь-то уж того — ау! Да и видеть, надо признаться, стал плохо; печатное едва разбирать могу. А все же не хотелось бы даром хлеб есть.

—    Так куда же тебя приткнуть?

—    А уж не знаю. Сам придумай.

—    Трудную, брат, ты мне задал задачу,— сказал улыбаясь Потемкин.— Приходи ко мне завтра, а я между тем подумаю.

На другой день утром, проснувшись, светлейший вспомнил о своем старом учителе и, узнав, что он давно дожидается, велел его позвать.

—    Ну, старина,— сказал ему Потемкин,— нашел для тебя отличную должность.

—    Вот спасибо, Ваша Светлость; дай тебе Бог здоровья.

—    Знаешь Исакиевскую площадь?

—    Как не знать; и вчера и сегодня через нее к тебе тащился.

—    Видел Фальконетов монумент императора Петра Великого?

—    Еще бы!

—    Ну так сходи же теперь, посмотри, благополучно ли он стоит на месте, и тотчас мне донеси.

Дьячок в точности исполнил приказание.

—    Ну что? — спросил Потемкин, когда он возвратился.

—    Стоит, Ваша Светлость.

—    Крепко?

—    Куда как крепко, Ваша Светлость.

—    Ну и хорошо. А ты за этим каждое утро наблюдай, да аккуратно мне доноси. Жалованье же тебе будет производиться из моих доходов. Теперь можешь идти домой.

Дьячок до самой смерти исполнял эту обязанность и умер, благословляя Потемкина. 

Потемкин очень меня (Н. К. Загряжскую) любил; не знаю, чего бы он для меня не сделал. У Машеньки была клавесинная учительница. Раз она мне говорит:

—    Мадам, не могу оставаться в Петербурге.

—    А почему?

—    Зимой я могу давать уроки, а летом все на даче, и я не в состоянии оплачивать карету либо оставаться без дела.

—    Вы не уедете, все это надо устроить так или иначе.

Приезжает ко мне Потемкин. Я говорю ему:

—    Как ты хочешь, Потемкин, а мамзель мою пристрой куда-нибудь.

—    Ах, моя голубушка, сердечно рад, да что для нее сделать, право, не знаю.

Что же? через несколько дней приписали мою мамзель к какому-то полку и дали ей жалования. Нынче этого сделать уже нельзя.

Потемкин послал однажды адъютанта взять из казенного места 1 ООО ООО р. Чиновники не осмелились отпустить эту сумму без письменного вида. Потемкин на другой стороне их отношения своеручно приписал: дать, е... м...

Однажды Потемкин, недовольный запорожцами, сказал одному из них:

—    Знаете ли вы, хохлачи, что у меня в Николаеве строится такая колокольня, что как станут на ней звонить, так в Сече будет слышно?

—    То не диво,— отвечает запорожец,— у нас в Запорозщине е такие кобзары, що як заиграють, то аже у Петербурга затанцують.

N.N., вышедший из певчих в действительные статские советники, был недоволен обхождением князя Потемкина.

—    Хиба вин не тямит того,— говорил он на своем наречии,— що я такий еднорал, як вин сам.

Это пересказали Потемкину, который сказал ему при первой встрече:

—    Что ты врешь? какой ты генерал? ты генерал-бас.