"В сумасшедшем доме каждый мог говорить все, что взбредет ему в голову, словно в парламенте."

"Скромность украшает мужчину, но настоящий мужчина украшений не носит."

"— Наше дело дрянь, — начал он слова утешения."

"После вакханалий и оргий всегда приходит моральное похмелье."

"Бросаться направо и налево дерьмом — аргументация более или менее убедительная, но интеллигентный человек даже в состоянии раздражения или в споре не должен прибегать к подобным выражениям."

"В толстого эрцгерцога вернее попадешь, чем в тощего."

"Без жульничества тоже нельзя. Если бы все люди заботились только о благополучии других, то еще скорее передрались бы между собой."

"Беда, когда человек вдруг примется философствовать — это всегда пахнет белой горячкой."

"Не всем же быть умными. В виде исключения должны быть также и глупые, потому что если бы все были умными, то на свете было бы столько ума, что от этого каждый второй человек стал бы совершеннейшим идиотом."

"— Не представляю себе, — произнес Швейк, — чтобы невинного осудили на десять лет. Правда, однажды невинного приговорили к пяти годам — такое я слышал, но на десять — это уж, пожалуй, многовато!"

"Пусть было, как было, — ведь как-нибудь да было! Никогда так не было, чтобы никак не было."

"От стен полицейского управления веяло духом чуждой народу власти."

"Военно-юридический аппарат был великолепен. Такой судебный аппарат есть у каждого государства, стоящего перед общим политическим, экономическим и моральным крахом."

"В то время как здесь короля били тузом, далеко на фронте короли били друг друга своими подданными."

"В другой раз внимательнее приглядывайтесь к тому, с кем купаетесь: в воде всякий голый человек похож на депутата, даже если он убийца."

"Я сам за собой иногда замечаю, что я слабоумный, особенно к вечеру..."

"Я думаю, что на все надо смотреть беспристрастно. Каждый может ошибиться, а если о чем-нибудь очень долго размышлять, уж наверняка ошибешься."

"У солдата, которого ведут под конвоем, всегда больше опыта, чем у тех, кто его караулит."

"Вообще всё на свете вдруг показалось ему таким гнусным и отвратительным, что он почувствовал потребность напиться и избавиться от мировой скорби."

"— Самое лучшее, — сказал Швейк, — это выдавать себя за идиота."

(с)  Ярослав Гашек