Однажды Геннадий Николаевич собрался к женщине. Ну, как водится, купил вина и тортик. Мерзкий такой тортик, надо сказать. Много крема и вовсе никакой закуски. Геннадий Николаевич поморщился, когда покупал его, но все же купил. «Лучше бы колбасы ...» - подумал он и грустно посмотрел на полки с водкой. Но, тем не менее, пересилил свое вполне адекватное желание и поступил неадекватно: купил вина и тортик.

Женщину звали Алевтина Михайловна. Она была старой девой и, наверное, стервой. Но другой женщины у Геннадия Николаевича не было. Поэтому он взял свой нелепый торт - «Лучше бы колбасы ...» - и вина - «Гадость какая!» - и пошел на остановку троллейбуса.

Троллейбуса долго не было, и Геннадий Николаевич начинал потихоньку злиться. Была осень, и шел мелкий дождик. Зонтика не было, и Геннадий Николаевич замерз и весь промок. «Водки бы ...» - подумал он, с ненавистью глядя на тортик. «И колбасы ...» - сразу отозвался желудок. «Чего меня несет куда-то?» - Геннадий Николаевич задумался ... Троллейбуса все не было, а дождь становился все сильнее. «Заболею ...» - Геннадий Николаевич снова покосился на тортик. На остановке никого не было, и ему стало совсем грустно

- Давно стоите? - за спиной раздался молодой юношеский голос. Геннадий Николаевич обернулся и увидел парочку. Совсем молоденькие юноша и девушка.
- Давно, - буркнул он в ответ и отвернулся.
- И троллейбуса не было? - снова спросили за спиной.
- А чего бы я здесь стоял? - Геннадий Николаевич снова обернулся и сверкнул глазами.
- Простите, - юноша слегка смутился.

Дождь усиливался. За спиной слышалось перешептывания. Геннадий Николаевич напряг уши и стал прислушиваться.

- Я хочу торт, - сказала девушка.
- Да ну его, там слишком много крема, фигуру испортишь ...
- Значит я, по-твоему, толстая?! - в девичьем голосе послышались нотки обиды.
- Нет, конечно нет! - юноша стал ее успокаивать.
- А почему мне нельзя торт?
- Ну, где я тебе сейчас торт возьму?
- В магазине, где же еще? - девушка, похоже, обиделась.
- Ну, зачем нам торт? - парень из последних сил пытался выкрутиться. - Разве нам и так не хорошо?
- Тебе для меня торта жалко? - девушка почти плакала.

Геннадий Николаевич с ненавистью посмотрел на проклятый тортик. Ему было стыдно, что у него есть тортик, а у них нет. «Наверное, у паренька просто нет денег», - подумал он.

Украдкой оглянувшись, он увидел, что девушка смотрит в другую сторону, а парень шарит в карманах, доставая скомканные купюры. Перед глазами вдруг встала Алевтина Михайловна в стоптанных тапочках на босу ногу, длинном цветастом халате, и два ее кота, норовили все время наделать в ботинки Геннадию Николаевичу. Почему-то вспомнились ее слова о том, что девственность - главное богатство каждой женщины ... Он передернул плечами, то ли от холода, то ли от этого видения, и подошел к нему.

- На! - сказал он коротко, сунул ему в руки торт и, вернувшись, решительно ушел.
Отойдя уже достаточно далеко, он услышал, как девушка крикнула ему вслед:
- Спасибо!

«Заболею», - снова подумал он, входя в теплый магазина. Покупателей не было, и миловидная продавщица улыбнулась ему навстречу.

- Вы опять за тортом?
- Что?! - Геннадий Николаевич уставился на нее, как на последнюю дуру. - Никакого торта! Бутылку водки и палку колбасы!

Двое влюбленных были абсолютно счастливы, целуясь в теплой темноте подъезда и угощая друг друга тортом. Алевтина Михайловна гладила своих кошек и думала, что все мужики сволочи, а девственность - главное богатство любой женщины. Геннадий Николаевич выпил водки, закусил колбасой и заснул абсолютно доволен проведенным вечером.